То, что Хозинский и те, кто снабжал его официальной информацией, нарушали элементарную медицинскую этику и строгие правила медицинских учреждений, считающие абсолютно конфиденциальными все сведения о диагнозах в истории болезни, было очевидным. Калужская больница и те, кто организовывал сценарий, решили и после выписки не ограничивать себя какими-либо нормами и распространять «психиатрические сведения» о пациенте не только […]
В августе я получил из США письмо от своего друга профессора Л. Хейфли-ка, заведующего отделом медицинской микробиологии Станфордского университета. После ряда персональных поздравлений Хейфлик писал (перевод с английского).
Через десять дней вызова не последовало. В канцелярии президента АН очень удивились и обещали доложить М. В. Келдышу. На всякий случай я решил проявить инициативу и пошел на прием к директору Института медицинской радиологии Г. А. Зедгенидзе. Но он категорически отрицал всякую возможность восстановления в институте. Спустя еще дней десять в управлении кадров мне сказали, […]
Рукопись вышла из-под авторского контроля. Чтобы поставить дело на официальную почву, я отправил авторский экземпляр в московское издательство «Международные отношения» с объяснительной запиской и с просьбой рассмотреть возможность ее издания в том или ином виде в.
18 июня моего брата вызвали в центральный аппарат КГБ и заверили в том, что это учреждение не имело прямого отношения к событиям в Калуге и Обнинске. Брата просили не писать о случившемся и считать дело закрытым. Брат от своего и моего имени согласился с этим предложением, но на условиях взаимности действий по ликвидации возникшей проблемы.
Вечером 17 июня мне привезли из Москвы текст заявления А. Солженицына и копии ряда писем ученых и писателей в различные медицинские и немедицинские инстанции. 18 июня, приехав в Москву, с удивлением узнал, что накануне, когда я был уже на свободе, двух моих знакомых — М. И. Ромма и В. А. Каверина серьезно прорабатывали на довольно […]
Впоследствии главные из поставленных мной условий не были выполнены, и это явилось основной причиной написания этого репортажа.
Я узнал также, что некоторые партийные организации получили в середине июня указание — завести персональное дело на тех членов партии, которые активно протестовали против насильственной госпитализации Ж. Медведева. Вся эта начатая невпопад и прекращенная уже на следующий день проработочная кампания свидетельствовала о многом. Она доказывала, что незаконная госпитализация Жореса не была какой-то случайной акцией, в […]
Естественно, что Ромм отверг все обвинения. Он заявил, что составил свою телеграмму прямо на Центральном телеграфе и не оставил себе даже копии. VL если Би-Би-Си передавала ее текст, то агентов этой радиостанции нужно искать среди работников телеграфа или Калужской психиатрической больницы. Ромм говорил также, что он совсем недавно видел Жореса, и тот был совершенно здоров. […]
17 июня жена приехала в Калугу с самой ранней электричкой. Ни Лифшица, ни Бондаревой в больнице еще не было. Они пришли примерно к 9 часам утра. Прежде чем одеться в свой цивильный костюм, мне предстояло выслушать заключительные советы врачей. Оба уверяли, что они были полны забот только о моем здоровье, что интересы больных для них […]
