Телевизионный детективчик вечером
В «Днях затмения» представлены едва ли не все возможные варианты реакции наших современников на жесткий прессинг, пережитый ими в последние десятилетия. Проблема выбора — и здесь авторы точно следуют за Стругацкими — встает перед каждым. Этот прессинг доведет Снегового — главного инженера какого-то спрятанного в песках спецобъекта — до самоубийства. Вечеровский — крымский татарин, усыновленный в ссылке такими же спецпере-селенцами — немцами Поволжья,— предпочтет отъезд. Дошедший до грани помешательства старший лейтенант Губарь отчаится на бунт, бессмысленный и беспощадный ко всем, кто намеренно или случайно встанет на его пути. Этот же прессинг выдавит из скромного учителя Глухова всякое представление о человеческом достоинстве, сведя жизнедеятельность к простейшим функциям: чашка кофе с утра и телевизионный детективчик вечером.
Особое место занимает фигура Малянова. Детский врач, приехавший в Среднюю Азию по распределению, он выступает сперва в роли стороннего наблюдателя или, точнее, «героя из ниоткуда», которому впервые предстоит открыть смысл вещей и осознать жестокость жизни. В богатой литературной мифологии, стоящей за этим образом,— от традиций европейского романа-воспитания до пародийно вывернутого Арабовым и Сокуровым сюжета о провинциале, приехавшем завоевывать Париж и оказавшемся пойманным городом-спрутом,— центральное место занимает, конечно, образ таинственного найденыша Каспара Хаузера. Реальная история невинного юноши, который первые семнадцать лет провел в полной изоляции от людей и предстал один на один с незнакомым, жестоким, неуютным миром, превратившимся для него в беспощадную мясорубку,— эта история неоднократно интерпретировалась и литературой (роман Я. Вессермана), и кино (фильм В. Херцога).
Замкнув кольцо Давления вокруг Малянова, Сокуров постепенно смещает акценты с экзистенциальной проблематики выбора, центральной для Стругацких, вытесняя ее близким, но отнюдь не адекватным мотивом соблазна. Мотив соблазна в библейском его понимании, а также связанная с ним идея греха стоит за мифом о Каспаре Хаузере; этот мотив режиссер вводит самым непосредственным образом. В квартиру Малянова регулярно заползает удав, про него, как мы помним, Малянов скажет: «Вот эта тварь и соблазнила Еву». Привычно согнувшись под тяжестью змеи, Малянов тащит ее, чтобы вернуть хозяину — старику с мефистофельской улыбкой.
