Беседы о кино

В этом восхитительном музее, расположенном в заповедной зоне (зеро — 0 — замкнутый круг без выхода и входа), сосуществуют мирно, не ущемляя друг друга, троянские захоронения, статуи римских легионеров, заспиртованная голова Лжедмитрия, портреты первого стахановца Зеро, Азефа, его любовницы, председателя ревкома, знаменитого летчика и знаменитой проститутки Петуховой, первой гражданки Зеро, задержанной на фестивале молодежи и студентов 57-го года за преступную связь с иностранцами. Все те, кто рано или поздно (или никогда) осчастливил своим присутствием этот край. Эту квазиисторическую (со скрупулезным упоминанием конкретных дат) вселенную, где все — современники; эту жизнь после смерти, с чистого листа, с нуля, которую завершает многоярусная композиция «Грезы» — вращающаяся пирамида живых скульптур («живых картин») ударников-культуристов, пионеров, рокеров. Символ круговорота (зеро) прошлой и настоящей жизни. Мы попадаем в иллюзионистское — до колик знакомое — пространство с выкачанным временем и пробегаем его как краткий справочник идеологем нашего сознания. Как его показательный — музейный образ, сочетающий в себе синхронносъь подлинников и адекватных им копий, откомментированных бредовым, но «правильно» сконструированным текстом гида.

[…]

На данный момент технологии дошли уже по такого, что сегодня, для того, чтобы посмотреть какое- нибудь интересное кино, — не обязательно идти в кино центр или же ожидать его показа по телевизору. Технический прогресс не стоит на месте, и сейчас, люди могут в любое удобное время посмотреть увлекательный кинофильм. При этом вы сможете выбрать как советскую киноленту, так и любое современное кино, которое недавно попало в прокат. Вы сможете просматривать кинофильм на компьютере, планшете, ноутбуке, смартфоне или же на любой платформе, которая имеет выход в сеть интернет. Только это не самое важное. Одним из главных моментов для комфортного просмотра фильма будет его поиск в отличном качестве с четким изображением и превосходным звуком звуком. Для этого крайне важно отыскать самый лучший веб-сайт для себя, на котором будут интересны для вас кинофильмы.

[…]

Борис Грушин, социолог. Боюсь, запал для выступления у меня уже пропал, поскольку в ходе дискуссии мы, на мой взгляд, к большому сожалению, очень далеко ушли от того начала, которое нам предложил Валерий Александрович Подорога. Но попробую все же высказать несколько суждений. И прежде всего о том, что «у нас нет экономических отношений», «нет политических отношений» и т. д. Прекрасно понимая, что в данном случае имеется в виду, я вместе с тем хотел бы категорически возразить против подобного непродуктивного описания нашего общества. Очевидно ведь, что в принципе не может быть общества, в котором бы не было тех или иных политических, экономических и прочих отношений. Значит, речь должна идти о другом — о выявлении специфики данных отношений в нашем действительно «странном» обществе. Когда нам говорят, что у нас «нет политиков», что «нам нужны политики», очевидно, хотят сказать, что у нас нет профессиональных политиков западного образца, что нам нужны политики, действующие в рамках отсутствующего у нас гражданского общества. Но тогда именно так и надо говорить! А иначе получается чепуха. Наша беда, помимо всего прочего, заключается как раз в том, что у нас, напротив, слишком умелые, слишком гениальные политики, великолепно действующие в рамках существующей в обществе системы политических отношений. Они поистине гениальны, потому что непотопляемы, потому что умеют сохранить не только лицо, но и власть в любой, самой безнадежной ситуации. Не видеть этого, не отдавать себе в этом отчет невозможно.

[…]

Правда, положение у прокурора не из легких. Одинок он среди горожан, словно обезумевших от ныне дозволенного вечера памяти рок-н-ролыцика Николаева, где во весь голос утверждается «политическое значение реабилитации рок-н-ролла». Прокурору остается только самопожертвование: самоубийство во время рок-н-ролльного шабаша. Вот был бы наш ответ Чемберлену. Увы. Пистолет дает одну осечку за другой. Мечтая отдать жизнь за идею, этот защитник закона втайне еще мечтает и о преступлении. Словом, «широк русский человек. я бы сузил.» Поначалу непонятно, снится ли командировочному ИТРу, «интеллигенту в шляпе» игривый и гадкий — тошнотворный, как вчерашний винегрет, сон. То ли это все-таки жизнь. «Жизнь есть сон» (пьеса Кальдерона—Бородянского). Герой фильма куда менее доверчив, чем Алиса, так как город грозит поглотить его без остатка, лишив даже права на избавление «впоследствии». Варакин чувствует, что в игре с персонажами-масками — жителями Зеро (отсутствие названия — отсутствие лица, любые подстановки желательны и даже обязательны), в этом вневременном и очень конкретном пространстве может тоже стать маской, подставной фигурой, «шестеркой». Город пытается отнять у Варакина не только собственное лицо, но и собственное имя.

[…]

Сейчас вместо старых догм мы наблюдаем появление новых. Но одна догма осталась целой и невредимой — эгоистическое существование, поиск виновных вне себя. Народ развращен собственным культом, созданным Сталиным и старательно поддерживаемым им. В целом, я так понимаю и помню, шел одновременный процесс: народ создавал культ Сталина, Сталин создавал культ народа. Ведь недаром Сталин сформулировал, отшлифовал и ввел в страшную практику понятие «враг народа». Не враг государства, не враг революции, не даже партии и ^коммунизма, а «враг народа». Это ли не культ народа? А всякий культ есть самбе сильное и надежное орудие подавления. Пусть этот «культ народа» в основном был словесным, но «от имени и по поручению» народа вершились страшные вещи. Народ, воспитанный на своем культе, может допустить культ другого Сталина.

[…]

Нам недостает умного, глубокого разговора о нравственной позиции нашего киноискусства. Люди — художники и зрители — должны отчетливо понимать отличие добра от зла в наших фильмах. Фильмы могут быть разными и по таланту их создателей, и по жанру, но нравственная позиция авторов должна быть видна. Пока же у нас много картин умственно и нравственно незрелых. Очень сильна у деятелей кино тенденция понравиться публике. Хотят понравиться отдельным слоям общества, молодежи. А художник никогда ни в чем никому не должен хотеть угождать. Его дело — говорить истину, нести правду. И главное — необходима серьезная ответственность перед людьми, перед зрителями. Это есть, на мой взгляд, в картине А. Сокурова «Дни затмения». Есть порывы к настоящему, к пониманию жизни, к крупному разговору о судьбах человечества и мира. Здесь наряду со злобой дня существует и та высшая позиция, с которой ведется разговор.

[…]

И тем не менее, когда стали выяснять, кто же именно возьмется за эту работу, пламенных энтузиастов и даже обычных смиренных, на все готовых послушников не обнаружилось. Я тоже отбрыкивался как мог. Умом все практические резоны вполне понимал и разделял, но душа не лежала. Ужасно не хотелось снова возвращаться туда, в эти невеселые времена. Многое из той поры, увы, все еще не стало прошлым. И тем не менее — робко, то тут, то там — уже начинала брезжить какая-то новая жизнь, иная реальность. Закипали страсти вокруг начинаний Союза кинематографистов. Зашевелилось что-то на студиях. Стали появляться первые, подчас весьма странные ростки нового кино. Вот бы и понаблюдать за всем этим — живым, озадачивающим, а тут — не успев мало-мальски отдышаться, прийти в себя от щедрых даров эпохи «развитого социализма» — снова поворачивай назад? Снова — теперь уже в научных целях, а стало быть, еще глубже, основательнее — погружайся в жуткое, бездонное болото тотальной лжи? Снова в мир, в котором беспощадно давили все живое, честное, благородное? Эпоха застоя — дубль второй? Да за какие грехи?

[…]

Психиатру очень трудно в этом смысле найти общий язык с родственниками и вообще с людьми, не знающими психиатрии. Бывает, что больной никак не проявляет своего заболевания и внешне ведет себя как вполне здоровый человек.

[…]

Работа в искусстве — дело тяжелое. Без поддержки государства настоящее искусство никогда не существовало. Теперь государство отворачивается от серьезного кино. А судить о величии государства и народа нужно не по количеству стали на душу населения, а по количеству и качеству стихов, духовной продукции на душу населения. Вот в чем его сила. Руководство Союза кинематографистов выдвинуло и поддерживает идею хозрасчета. На мой взгляд, это большой и серьезный просчет. «Не все золото, что хозрасчет»,— писал Маяковский. Жизнь укрупняется, становится монументально-трагедийной, а искусство наше расползается по мелочам.

[…]

С моей точки зрения, союз должен представить государству максимальные требования по техническому обеспечению студий — ведь нельзя потушить пожар на одну треть! Необходима также полная самостоятельность и свобода действий, чтобы, когда мы выезжаем тушить пожар, нам не звонили из министерства пожарной охраны и не приказывали ехать в другую сторону или указывали, в какой руке держать брандспойт. Вот насколько союз эту задачу ставит — задачу спасения, а значит, пытается ее решить, настолько для меня является эта организация правильной и прогрессивной, такой, которая способна свою миссию выполнить.

[…]