Если бы сделали главным героем англичанина
«Я был на Московском кинофестивале,— продолжал Паттнем,— и давал интервью журналу «Верайэти», в котором я перечислил семь проектов студии «Коламбиа» в Восточной Европе. В то время у нас в работе было около 160 проектов. Позже я слышал, что один из директоров «Кока-колы» обвинил меня в том, что я заключаю договора с людьми, имена которых никто не может произнести. Он сказал мне, что пошутил, но я в этом не уверен. Я думаю, что это было одной из причин моих неприятностей в «Коламбиа». «Хозяевам» стало казаться, что я занимаюсь чем-то, чего они не понимают, что сильно отличается от их представлений о кино. Мне неприятно говорить это, но в массе американская публика запрограммирована на неприятие иностранного кино. Например, сюжет, который ты мне дал. (Чухрай написал и вручил Паттнему за несколько дней до этого фантастическую историю об американце типа Рембо, который попадает в авиационную катастрофу над советской территорией и добирается до Москвы, притворяясь немым.) Это как раз то, за что американские студии никогда не возьмутся. Такой проект невозможно продать американской компании, потому что система, существующая на американской студии, не строится на вере в творческие способности режиссера. В Голливуде ваш проект на фильм должен начинаться с кинозвезды, а не с вас как режиссера. Если бы вы сделали главным героем англичанина, я бы нашел фирму в Англии, которая могла бы заинтересоваться этим проектом. На фирме посмотрели бы ваши режиссерские работы и решили бы, стоит ли вам доверять постановку.
Позволь мне признаться тебе кое в чем,— продолжал Паттнем.— Я себя так хорошо чувствую в твоем доме в Москве потому, что я вырос в эпоху, когда фильмы делались такими людьми, как Росселлини, как Уайлер, как Циннеман, как твой отец,— режиссерами, которые рассказывали о самом лучшем в человеке, о его духовности. Фильмы, которые я люблю, должны заставлять человека думать, но одновременно содержать элемент развлекательности. Я презираю художников, которые обращаются к маленькой группе людей. Они недооценивают возможности кино как мощного средства общения. Кино способно сделать больше для мира на земле, для экологии, для расширения интеллектуальных горизонтов людей, чем просто для меня или тебя в отдельности. Я думаю, в течение следующих двадцати лет роль кинематографистов будет заключаться в том, чтобы использовать кино как средство массовой информации. Кино должно выполнить задачу объединения, а не разобщения людей, и роль нашего поколения в том, чтобы помочь ему с этой задачей справиться. И если от нас потребуется ограничить себя как художников и взять на себя роль распространителей знаний и идей, то мы должны с этим смириться».
