Больше того говорю я
Спрос может быть только с тебя. Если ты не способен создать ничего действительно достойного — причина только в тебе. В конце концов, есть ты — и есть жизнь, есть мироздание; этого не так уж мало. Есть опыт великих предшественников и современников. Не хватает образованности или чего-то еще — наращивай; это твоя забота. Тем более твоя область не требует сложного и недоступного технического оборудования.
Больше того, говорю я себе, может, именно эта кризисная, драматичная ситуация по-своему даже плодотворна для духовного творчества. Когда что-то дается не просто, не по праву наследования, а с духовным усилием,— может, это усилие-то ценней всего прочего? И разве наше поколение в конце концов так уж никого не породило? Я мог бы многих назвать. Вот хотя бы Бродский,— вспоминаю я козырь, который давно пора бы вспомнить. На наших харчах возрос, на той же почве, в той же среде — с кухонными разговорами, с чтением стихов, с обсуждением последних вопросов. Личное знакомство с Ахматовой было, конечно, важным, но вряд ли решающим — с ней многие были знакомы. Теперь эти разговоры ведут многие мальчики, куда образованнее нас, с другими возможностями, с другими исходными данными.
Если эти возможности, эта образованность соединятся с таким же духовным напряжением — мы еще скажем миру что-то, до чего дано было дойти только нам. И снова вижу, как в ответ мне покачивают головой. То, о чем говорится на столичных кухнях, в подвалах, котельных, сторожках,— все-таки еще не образует культуры. Культура не может быть кухонной, она по определению предполагает открытое существование, внешнюю реализацию. То, что у вас, может, в письменном столе — это еще не культура; так — дремлющая потенция. Культурой становится то, что входит в оборот, а там уж посмотрим, что чего стоит.
Что ж, вынужден согласиться я, это верно. Не будем пока называть это культурой. Будем говорить о духовной жизни, которая еще только может реализоваться в культуре. (А может, и не реализоваться.) Главное, существует ли она, эта духовная жизнь, это духовное напряжение, реально, сейчас. Если да — тогда нас, право же, многое ждет. Может, даже не в очень далеком будущем.
