Он примитивно мыслит
Отсюда в повседневной практике Госкино вот такие замечательные письмена. Главная коллегия по художественным фильмам Госкино рассмотрела литературный сценарий Куваева «Бросок». На наш взгляд, сценарий требует значительной конструктивной работы.
Необходимо, прежде всего, снять трагичность и безысходность, которыми пронизана художественная ткань сценария, особенно первая его часть, где нагнетание трагических элементов чрезмерно: это и ранение Калиткина, и уход от него жены, и трагическая судьба и смерть Намоза, и неприкаянность и одиночество героя, и его припадки, и постоянные разговоры о том, что ему ничего не осталось в жизни, как спиться.
Вызывает неудовлетворение образ главного героя Калиткина. Он примитивно мыслит, архаичен по строю своего характера. Трудно поверить, что этому человеку сегодня 35 лет.
Затем действие переносится в правление колхоза, которым руководит ветеран Отечественной войны Степан Егорович, бывший сосед Крохиных (это тоже новая сцена). Мы видим, как уверенно он чувствует себя на посту председателя колхоза, как сохранил он веру в людей, любовь к парнишке, который рос на его глазах.
Подобной же процедуре «высветления» подвергались буквально все сценарии и фильмы, порывавшиеся дать более или менее реалистический образ нашей жизни. Приказ Б. Павленка по фильму «Иванов катер», в котором предписывалось «исключить из фильма эпизоды и детали, рисующие быт наших людей унылым и серым», относился, по сути дела, и ко всему нашему кинематографу в целом.
И соответственно тому — «исключали» и «исправляли». Страна опасно приближалась к стадии всесоюзной белой горячки. Естественно, люди пили и на экране. Что делать? Как быть с бедой? А вот как: «Следует тщательно выверить сцены выпивок Степана Егорыча. Желательно их не показывать, а сделать отраженно». Совет заместителя главного редактора, изложенный в заключении на сценарий «Вторая попытка Виктора Крохина».
Но чаще обходились и без игр в какую бы то ни было «отраженность»: «изъята сцена ночного кубрика с подвыпившими героями», «изъяты, сокращены, перетонированы сцены выпивок» («Иванов катер»); «в сцене застолья мальчик не поднимает рюмку» («Вдовы»). «По всему сюжету и тексту фильма сокращены следующие сцены: в вытрезвителе, пивной, пункте сдачи посуды, пьянства Кулигина с «дружками», сокращена начальная панорама по пьющим в буфете, исключены кадры трех пьяниц, пьющих на крыльце» и т. д. («Беда») — свидетельствовали студийные рапорты о победной борьбе с пьянством на экране.
